Schokn / ЩЕкн

КВАНТОВАЯ ПОЭЗИЯ МЕХАНИКА

Вот, например, квантовая теория, физика атомного ядра. За последнее столетие эта теория блестяще прошла все мыслимые проверки, некоторые ее предсказания оправдались с точностью до десятого знака после запятой. Неудивительно, что физики считают квантовую теорию одной из своих главных побед. Но за их похвальбой таится постыдная правда: у них нет ни малейшего понятия, почему эти законы работают и откуда они взялись.
— Роберт Мэттьюс

Я надеюсь, что кто-нибудь объяснит мне квантовую физику, пока я жив. А после смерти, надеюсь, Бог объяснит мне, что такое турбулентность. 
— Вернер Гейзенберг


Меня завораживает всё непонятное. В частности, книги по ядерной физике — умопомрачительный текст.
— Сальвадор Дали

Настоящая поэзия ничего не говорит, она только указывает возможности. Открывает все двери. Ты можешь открыть любую, которая подходит тебе.

ЗАРУБЕЖНАЯ ПОЭЗИЯ

Джим Моррисон
HANS MAGNUS ENZENSBERGER

НАХОДКА В СНЕГУ

 

перо в снегу потерял мой брат

ворон

три капли крови пролил отец мой

ворог

лист можжевельника

упал на снег

нежной невесты моей башмачок

от господина невежды письмо

камень кольцо соломы клок

там где их поребла война

этьо было давно

 

порви письмо

порви башмачок

черным пером напиши на листе:

камень бел

солома черна

красный след

ах как хорошо что не знаю я

как невесту мою страну мой дом

как брата

как меня самого зовут

 

 

 

 

FUND IM SCHNEE

 

eine feder hat mein bruder verloren

der rabe

drei tropfen blut hat mein vater vergossen

der rдuber

ein blatt ist in den schnee gefallen

von machandelbaum

einen feinen schuh von meiner braut

einen brief von dem herrn kannitverstan

einen stein einen ring einen haufen stroh

wo sie der krieg begraben hat

das isz lang her

 

zerreiss den brief

yerreiss den schuh

schreib mit der feder auf das blatt

weisser stein

schwarzes stroh

rote spur

ach wie gut dass ich nicht weiss

wie meine braut mein land mein haus

wie mein bruder

wie ich heiss

 

 

 

РАЗРЫВ

 

между тобою и мною

будет разрознено небо,

и разрознено белое знамя,

под которым мы были во сне,

сросшиеся, как стволы

под кроной грядущего

 

настанет утро

 

повеет ветер

и вырвет из крон

зеленую память,

повалит снег,

не будет дыма над домом,

и будет разрознено время,

и небо посеет

холодный покорный пепел

на мою непокрытую голову,

на твою непокрытую голову:

посеет разрозненный снег.

 

 

 

 

 

TRENNUNG

 

der himmel soll zwischen dir und mir

zerschnitten sein,

und zerschnitten die weisse fahne,

in die wir uns hьllten in schlaf,

schцn belaubt mit zukunft.

 

es ist montag geworden.

 

ein wind soll kommen

und aus den kronen raufen

ihr grьnes gedдchtnis,

ein schnee soll kommen

und kein rauch ьbern haus,

und die zeit zerschnitten,

der himmel, dass herausfдhrt,

die kalte geduldige asche,

und sich auf dein haupt setzt,

und auf mein haupt setzt:

der zerschnittene schnee

 

 

 

 

НАБЛЮДЕНИЕ ЗА СМЕНОЙ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ЭЛИТ

 

Этот вкрадчивый звук,

днем и ночью кто-то скребется,

когтями, ногтями и рук и ног –

это кто-то цепляется,

карабкается, ползет, это те,

кто, затаивая дыхание,

вверх торопятся, вверх,

 

и все выше, исполнены страха,

страха, что песчаный склон

под их ногтями подастся,

так что вспять, туда,

откуда они явились, рухнут,

и тут же, чем больше они, паникуя,

как только рыхлая почва

осядет, провалится, всё,

что они ниже себя полагали,

будут топтать,

тем глубже, неудержимей

 

их падение вниз

 

 

 

 

EINE BEOBACHTUNG BEIM AUSTAUSCH VON FUNKTIONSELITEN

 

Dieses schьrfende Gerдusch,

ein Scharren, Tag und Nacht,

von Zehen, Fingern, Krallen –

das kommt vom Kratzen,

vom Klettern, vom Krabbeln derer,

die da mit angehaltenem Atem

hochwollen, hoch,

 

immer hцher, voll Angst,

Angst, daЯ der sandige Hang

nachgibt unter den Nдgeln,

so, daЯ sie abwдrts, dahin,

wo sie herkamen, rutschen,

und zwar, je mehr sie, in Panik,

noch ehe die mьrbe Kante

 

brцselt, bricht, auf allem,

was sie unter sich vermuten,

anfangen herumzutrampeln,

desto tiefer, unaufhaltsam,

 

nach unten.

 

 

 

 

 

ВЕЧЕРНИЕ ВЕСТИ

 

бойня из-за горстки риса,

я слышу, каждому ежедневно

горстка риса: ураганный огонь

по хилым хибарам, неотчетливо

я это слышу, садясь за ужин.

 

на черепице крыши я слышу

пляску рисовых зерен,

полная горстка, садясь за ужин,

над своей головой я слышу:

отчетливо первый мартовский дождь.

 

 

 

 

ABENDNACHRICHTEN

 

massaker um eine handvoll reis,

hцre ich, fьr jeden an jedem tag

eine handvoll reis: trommelfeuer

auf dьnnen hьtten, undeutlich

hцre ich es, beim abendessen.

 

auf den glasierten ziegeln

hцre ich reiskцrner tanzen,

eine handvoll, beim abendessen,

reiskцrner auf meinem dach:

den ersten mдrzregen, deutlich.

 

 

 

Блюз среднего класса

 

мы не можем пожаловаться

мы при деле.

мы сыты.

мы едим.

 

трава растет,

общественный продукт,

ногти,

прошлое.

 

улицы пусты.

итоги отличны.

сирены молчат.

это проходит.

 

мертвые оставили свои зпвещания.

дождь прекратился.

война еще не объявлена.

спешить некуда.

 

мы поедаем траву.

мы поедаем общественный продукт

мы грызем ногти.

Мы поедаем прошлое.

 

нам нечего скрывать.

мы ничего не теряем

нам нечего сказать.

мы имеем.

 

часы заведены.

отношения упорядочены.

посуда вымыта.

последний автобус уходит.

 

он пуст.

 

мы не можем пожаловаться

 

чего мы еще ждем?

 

 

 

middle class blues

 

wir kцnnen nicht klagen.

die verhдltnisse sind geordnet.

wir sind satt.

wir essen.

das gras wдchst.

das sozialprodukt,

der fingernagel,

die vergangenheit.

die strassen sind leer.

die abschlьsse sind perfekt.

die sirenen schweigen.

das geht vorьber.

die toten haben ihr testament gemacht.

der regen hat nachgelassen.

der krieg ist noch nicht erklдrt.

das hat keine eile.

wir essen das gras.

wir essen das sozialprodukt.

wir essen die fingernдgel.

wir essen die vergangenheit.

wir haben nichts zu verheimlichen.

wir haben nichts zu versдumen.

wir haben nichts zu sagen.

wir haben.

die uhr ist aufgezogen.

wir haben zu tun.

die teller sind abgespьlt.

der letzte autobus fдhrt vorbei.

er ist leer

wir kцnnen nicht klagen.

worauf warten wir noch?

 

 

 

 

ВСЛЕПУЮ

 

победоносность

это дело зрячих

одноглазые

взяли его в свои руки

захватили власть

и на царство призвали слепого

 

на огороженной границе

пограничники играли в жмурки

временами схватывали глазного врача

объявленного в розыск

из-за подрывной деятельности

 

все руководящие господа носили

черную повязку

на правом глазу

в бюро находок плесневели

сданные собаками-поводырями

бесхозные очки и лупы

 

юные астрономы карьеристы

вставляли себе глазные протезы

прозорливые родители

своевременно преподавали детям

прогрессивное искусство косоглазия

 

враги тайно ввозили борную кислоту

для промывания сетчатки свих агентов

но порядочные граждане не доверяли

в сложившихся обстоятельстивах

своим глазам

посыпали лицо солью и перцем

плача ощупывали достопримечательности

и учили шрифт для слепых

 

говорят что король заявил недавно

он с уверенностью смотрит в будущее

 

 

 

Blindlings

 

siegreich sein

wird die sache der sehenden -

die einдugigen

haben sie in die hand genommen,

die macht ergriffen

und den blinden zum kцnig gemacht.

 

an der abgeriegelten grenze stehn

blindekuhspielende polizisten;

zuweilen erhaschen sie einen augenarzt,

nach dem gefahndet wird

wegen staatsgefдhrdender umtriebe.

 

sдmtliche leitende herren tragen

ein schwarzes pflдsterchen

ьber dem rechten aug.

auf den fundдmtern schimmeln,

abgeliefert von blindenhunden,

herrenlose lupen und brillen.

 

strebsame junge astronomen

lassen sich glasaugen einsetzen;

weitblickende eltern

unterrichten ihre kinder beizeiten

in der fortschrittlichen kunst des schielens.

 

der feind schwдrzt borwasser ein

fьr die bindehaut seiner agenten,

anstдndige bьrger aber trauen

mit rьcksicht auf die verhдltnisse

ihren augen nicht,

streuen sich pfeffer und salz ins gesicht,

betasten weinend die sehenswьrdigkeiten

und erlernen die blindenschrift.

 

der kцnig soll neulich erklдrt haben,

er blicke voll zuversicht in die zukunft.

 

 

 

 

ВОПРОСЫ В ПОЛНОЧЬ

 

Где, с моей рукой в руке, подруга,

ты пребываешь, по каким сводам

идет, пока на башнях колокола

грезят, будто они разбились,

твое сердце?

 

Где, какой вырубкой ты пробегаешь,

ты, чьей щеки касаюсь, что за

ночная дурман-трава тебя гладит,

что за брод в мечтах опутал сетью

твои ноги?

 

Где, когда пустое небо сереет, родная,

шурша в камыше мечты, ты ищешь

двери и склепы, с каким вестником,

дрожа, обмениваются поцелуями

твои губы?

 

Где флейта, к которой твой слух приникает,

каким ревом твои волосы беззвучно

вздувает, и я лежу, словно скован,

не сплю и слушаю, и куда уносит

твое оперенье?

 

Где, в каких лесах тебя водит,

с моей рукой в руке, подруга,

твоя греза?

 

 

Befragung zur Mitternacht

 

Wo, die meine Hand hдlt, Gefдhrtin,

verweilst du, durch welche Gewцlbe

geht, wenn in den Tьrmen die Glocken

trдumen, daЯ sie zerbrochen sind,

dein Herz?

 

Wo, welchen Kahlschlag durcheilst du,

die ich berьhre wangenzart, welch ein

betдubendes Nachtkraut streift dich,

Trдumerin, welch eine Furt benetzt

deinen FuЯ?

Wo, wenn der hohle Himmel graut, Liebste,

 

rauschst du durch Traumschilf, streichelst

Tьren und Grьfte, mit wessen Boten

tauscht Kьsse, der leise bebt,

dein Mund?

 

Wo ist die Flцte, der du dein Ohr neigst,

wo das Geheul das lautlos dein Haar

bauscht, und ich liege wie ein Gelдhmter

und horch und wach und wohin

dein Gefieder?

 

Wo, in was fьr Wдlder verstrickt dich,

die meine Hand hдlt, Gefдhrtin,

dein Traum?

 

ХАНС МАГНУС ЭНЦЕНСБЕРГЕР (р. 1929) (Hans Magnus Enzensberger; род. 11 ноября 1929, Кауфбойрен) — немецкий поэт, писатель, переводчик, издатель и общественный деятель левого толка.

 

Родился в 1929 году в небольшом баварском городке Кауфбойрен в семье почтового служащего. Детство провёл в Нюрнберге.

Как многие дети чиновников Третьего рейха, вступил в гитлерюгенд. С 1949 года в университетах Эрлангена, Фрейбурга, Гамбурга и Парижа он изучал литературу, языки и философию. В 1955 году получил докторскую степень за диссертацию о поэзии Клеменса Брентано. До 1957 года работал редактором на радио в Штутгарте. Он участвовал в нескольких встречах литературной «группы 47». В 60-е годы принимал участие в студенческом движении, поддерживая популярную среди левых идею о невиновности немецкого народа в военных преступлениях. В период с 1965 по 1975 был редактором журнала Kursbuch. С 1985 года он был редактором книжной серии престижных Die Andere Bibliothek, опубликованных во Франкфурте, и в настоящее время содержащий в себе до 250 названий. Энценсбергер является учредителем ежемесячника TransAtlantik.

 

Его собственные произведения переведены на более чем 40 языков.

 

Был женат (1968-69 гг.) на Марии Алигер (1943—1991), дочери писателя Александра Фадеева и поэтессы Маргариты Алигер.

 

Ганс Магнус Энценсбергер принадлежит к поколению западногерманских писателей, решительно заявивших о себе после 1945 года. Их произведения встречали широкий отклик среди общественности, поскольку эти писатели всё более активно вмешивались в её дела. Главными матадорами этого поколения скептиков являются Гюнтер Грасс, Мартин Вальзер, Петер Рюмкорф и Энценсбергер.

 

После войны Энценсбергер работал переводчиком в британских ВВС и время от времени подрабатывал контрабандой. С 1949 года в университетах Эрлангена, Фрейбурга, Гамбурга и Парижа он изучает литературу, языки и философию. Параллельно он занимается также историей театра. По завершении учёбы в 1955 году он работает редактором на радио в Штуттгарте и доцентом вуза в Ульме. С 1957 года Энценсбергер занимается исключительно писательской деятельностью.

 

Энценсбергер вёл довольно беспокойную жизнь. Он говорит на нескольких языках. Ещё будучи молодым человеком, он объездил почти всё Европу, побывал в Мексике, США, на Кубе, в Советском Союзе. Продолжительное время он жил в Италии и Норвегии. В ходе своих поездок он познакомился со многими выдающимися литераторами.

 

Свой первый сборник стихов («Защита волков») Энценсбергер опубликовал в 1957 году – и сразу же обратил на себя внимание своей резкой критикой в адрес «общества потребления и общества соучастников». Ему грустно смотреть на то, как мир, в котором он живёт, изнашивается и распродаётся. Долгое время Энценсбергер считался левым писателем, скорее анархистом, чем марксистом. Он приветствовал кубинскую революцию и культурную революцию в Китае. Сегодня он называет это «чепухой». Энценсбергер давно уже заключил мир с обществом: он печатается в журнале «Шпигель» и в газете «Франкфуртер Альгемайне», которые он когда-то разносил в пух и прах. Он является самым высокооплачиваемым эссеистом в Германии и может похвалиться членством в самом эксклюзивном клубе Германии.

 

Тем не менее, Энценсбергер весьма критически наблюдает за развитием событий в мире. Очень точный анализ нынешнего состояния мира он даёт в своём эссе «Перспективы гражданской войны».

 

«Гражданскую войну ведут не террористы и сотрудники спецслужб, не мафиози и бритоголовые, не банды, торгующие наркотиками, и эскадроны смерти, а ничем не приметные граждане, которые в одночасье превращаются в хулиганов, поджигателей и серийных убийц. Мы предаёмся иллюзии, полагая, что в стране царит мир, если мы можем по утрам ходить за булочками к завтраку, не боясь выстрелов из засады.»

 

Особенно остро рост насилия ощущается в больших городах.

 

«Конечно, урбанизация – это один из аспектов этого процесса. Сегодня в мире, пожалуй, нет ни одной метрополии, где цивилизованные правила сосуществования полностью бы оставались в силе. Для того, кто знает такие города, как Рио-де-Жанейро, Детройт или Лагос, постепенный переход к состоянию латентной гражданской войны совершенно очевиден. Не следует предаваться иллюзиям относительно того, что в Западной Европе мы сможем предотвратить подобное развитие.»

 

Как отмечает Энценсбергер, примечательно, что разобщённость общества значительно усилилась после того, как мир перестал быть биполярныv, то есть после краха коммунизма.

 

«Конечно, «холодная война», по крайней мере, в нашей части мира, была своего рода искусственным миром, своего рода консолидацией нашего общества. Мы жили как бы вынесенными за скобки истории. Это была уникальная ситуация. Такого в истории ещё не было: 40-летний бум, невероятная интенсивность развития. Однако появляется опасность, что люди начинают считать подобное состояние чем-то само собой разумеющимся.»

 

Энценсбергер указывает на то, что сегодня насилие больше не требует никакого идеологического обоснования.

 

«Раньше насилие было в высшей степени централизованным. Самыми большими преступлениями были преступления государства, то есть их инициатором было государство. Так что государство можно назвать самым большим преступником 20 века. Центральная власть всегда искала для себя законное основание в форме идеологий. Таким образом, появлялась возможность сфокусировать и целенаправленно использовать деструктивную энергию и агрессивность людей. Для мобилизации людей, нужны были обоснования. Они могли носить религиозный, политический или какой-нибудь другой характер. Главное, однако, то, что раньше какое-то оправдание считалось обязательным. Сегодня ситуация иная. Доверие к центральной власти упало до нуля. Да и власть не испытывает никакой потребности в том, чтобы найти для себя какое-то законное основание.»

 

Своё скептическое отношение к человеку как таковому Энценсбергер объясняет необходимостью найти новые ответы на классические вопросы антропологии.

 

«Тот, кто, будучи ребёнком, пережил бомбёжки, крах целого общества, полное моральное банкротство целого народа, конечно же, не склонен смотреть на человека оптимистически. В общем и целом, я считаю, что пора пересмотреть наши взгляды на историю человечества, сформировавшиеся в эпоху Просвещения. Для этого следует обратиться не только к собственному опыту, но и к реальной истории человечества, зафиксированной в литературе. Например, в великой литературе античности или в сказаниях мы сталкиваемся с огромным потенциалом насилия. Ведь основные темы там – войны и убийства. История человечества начинается с изгнания из рая, и тут же следует братоубийство.»

 

Энценсбергер подчёркивает, что процесс модернизации, которая, как считалась, сумеет осчастливить весь мир, вовсе не носит, как оказывается, универсальный характер. Совершенно очевидно, что образ жизни западных стран невозможно глобализировать. И это чревато последствиями.

 

«Как выясняется, глобализация, движущей силой которой, собственно, является мировой рынок, – это экономический процесс. То есть происходит глобализация мирового капиталистического рынка. Это механизм, способствующий тому, что ежедневно появляется больше неудачников, чем тех, кому удаётся добиться успеха. И это объясняется не только причинами, связанными с внутренней логикой капитала, но и другими причинами – экологическими, демографическими и так далее. Таким образом, главным сегодня считается успех. И это в мире, в котором больше неудачников, чем тех, кому удаётся добиться успеха. Причём не только в так называемом «третьем мире», где этот процесс принимает экстремальные формы.

 

Даже в нашем обществе ежедневно всё больше людей становятся «лишними». В экономическом, да и в психологическом смысле, их объявляют «отходами производства». Таковы последствия процесса глобализации. Совершенно очевидно, что это ведёт к серьёзным конфликтам, которые едва ли удастся урегулировать мирным способом. Вряд ли можно себе представить, что неудачники смирятся со своим положением. Такого не бывает. В этой связи очень важно сформулировать определение понятия «неудачник». Если оставить в стороне материальный аспект, то, судя по внутреннему состоянию людей, очень трудно определить, кто является неудачником. Неудачник – этот тот, кто чувствует себя неудачником. Но это субъективная сторона дела. Неудачник, по сравнению с кем? В каком смысле? И здесь огромную роль играют средства массовой информации. Ведь в прошлые века для тех, кто жил в каком-нибудь отдалённом селении, внешний мир был не более чем слухами.

 

Единственной возможностью для сравнения было сознание, что король живёт в роскошном замке. Но никому и в голову не приходило сравнивать себя с королём. В этом смысле, никто не притязал на равенство. Сегодня же неудачнику ежечасно и ежеминутно навязчиво напоминают о том, что он – неудачник. А именно – средства массовой информации, пропаганда и те, кому удалось добиться успеха. Ежедневно от него требуют, чтобы он был счастливчиком, причём в банальном смысле этого слова. Здесь имеется ввиду потребительская сторона жизни. От него требуют, чтобы он изменил весь свой образ жизни. Таким образом, неудачник оказывается не просто неудачником, но ещё и униженным. А это, естественно, усиливает агрессивность. Поэтому очень хорошо можно себе представить, во что это выльется. Можно понять, почему эта агрессивность выражается в слепом стремлении всё крушить. Ведь никакой стратегии, направленной на изменение нынешнего положения вещей, нет.»

 

В этой ситуации, по мнению Энценсбергера, представителям интеллигенции, тем не менее, необходимо найти в себе мужество посмотреть правде в глаза и занять чёткую позицию.

 

«Раньше существовали некоторые утопические проекты, революционные проекты социализма. Однако между вопросами «Каково сложившееся положение?» и «Что делать?» существует огромное различие. И не следует надеяться, что ответы на оба эти вопроса совпадут. Для того, чтобы ответить на вопрос «Каково сложившееся положение?», необходимо крайнее хладнокровие. Любые эмоции здесь неуместны. Пытаясь ответить на вопрос «Что делать?», я как личность больше не выступаю в роли стороннего наблюдателя. Смешение этих двух аспектов может иметь, по моему мнению, роковые последствия. «Сложившееся положение» настолько неприятно, что вся тема кажется минным полем. Интеллектуальный и моральный риск здесь слишком велик. Однако просто не думать, чтобы, не дай Бог, не выяснилось что-то, что нам будет неприятно, – эта позиция недостойна представителя интеллигенции. Существует не только мораль, определяющая характер действия, но и мораль интеллигенции. А заключается она в том, чтобы смотреть фактам в лицо.»

 

Энценсбергер чётко сформулировал дилемму, перед которой оказывается западная интеллигенция.

 

«Я всегда был скептиком и поэтому никогда не был коммунистом. Конечно, после освобождения от фашистской диктатуры я стал убеждённым сторонником демократии. Германия, по крайней мере, её западная часть, стала тогда западным государством. И я тоже стал западным человеком. И не только в политологическом смысле, но и, так сказать, в экзистенциальном. Это значит, что у меня есть определённые представления о «минимуме цивилизации». Причём это не просто абстрактные мысли, всё это глубоко прочувствовано.

 

А теперь выясняется, что этого «минимума цивилизации» невозможно добиться для всего мира – по целому ряду причин. И вот тут оказываешься в крайне затруднительном положении. Ведь, с одной стороны, мне хочется, чтобы этот «минимум цивилизации» сохранялся. В этом присутствует и личный эгоизм, потому что я не могу и не хочу изменять свой образ жизни. А с другой стороны, этим «минимумом цивилизации» не могут и, судя по всему, никогда не смогут пользоваться все люди. Таким образом, ты вынужден занимать оборонительную позицию. И здесь возникает новая проблема – как удержать эти оборонительные позиции? Ответа на этот вопрос я не знаю.»

 

Ганс Магнус Энценсбергер, poeta doctus (учёный поэт), по праву считающийся наследником эпохи Просвещения, добился значительных успехов почти во всех жанрах: он – автор радиопьес и путевых заметок, романов и документальных повестей, либретто и рецензий, эссе и полемических статей, нескольких сборников стихов. Он является издателем нескольких антологий, журналов и книжных серий. Энценсбергер внёс значительный вклад в немецкую литературу и пробудил интерес читателя к современной мировой литературе.