КВАНТОВАЯ ПОЭЗИЯ МЕХАНИКА

Настоящая поэзия ничего не говорит, она только указывает возможности. Открывает все двери. Ты можешь открыть любую, которая подходит тебе.

РУССКАЯ ПОЭЗИЯ

Джим Моррисон

АРВО МЕТС

Арво Антонович Метс (1937–1997) родился 29 апреля 1937 года в Таллинне в семье лютеранки и православного. Русский язык изучил самостоятельно. Вся творческая жизнь Арво Антоновича прошла в России. Окончил Ленинградский библиотечный институт и Московский Литературный институт. Стихи писал на русском языке. С 1973 член Союза Писателей СССР и России. С 1975 по 1991 год работал в редакции журнала «Новый Мир». Руководил литературным клубом «На Таганке». Автор пяти книг. Его стихи переводились на испанский, немецкий, польский, грузинский, сербо-хорватский, литовский, украинский языки.

А много ли

А много ли
человеку нужно?
Краюха хлеба.
Кружка молока.
И светлый луч
над головой.

Безнадёжный человек

Безденежный человек
ходит по городу.
Туманные звёзды
дрожат на морозе.

Безденежный человек –
безрукий человек,
безногий человек,
безглазый человек.

В городе зажигаются огни,
и все видят –
у безденежного человека
голубые глаза.

Это не помогает.

Бездомная собака...

Бездомная собака
приноравливается к ходьбе.
Делает вид,
будто идёт
на невидимом поводке.

Человек отворачивается.
И она постепенно
отстаёт.

В осенних лесах...

В осенних лесах
душа
так тиха.

И слышит
свой голос,
заглушённый веком.

В такие тёмные вечера...

В такие тёмные вечера
добывать свет
можно только из книг.

В читальном зале

Девушки особенно земные,
когда они сидят
в чулках,
а туфельки,
словно футляры скрипок,
рядом лежат
на боку.

Вечером

Вечером,
когда люди уходят домой,
одиноких не видно.

Днём,
когда люди садятся обедать,
голодных не видно.

Тени их витают возле нас.

Исчезаю в весне...

Исчезаю в весне,
в толпе,
в лужах,
в синеве.
И не ищите.
Мне так хорошо...

Как много людей...

Как много людей,
в которых умерла
душа...
И они превращаются
в роботов.

Их выдаёт серый,
металлический блеск
в глазах.

Как три года назад...

Как три года назад:
воробьи чирикают
в моей подошве,
когда я иду
по лужам
и по листьям.

Когда я в лесу...

Когда я в лесу
вижу мусорную свалку,
я обычно говорю:
наверно, цивилизация
где-то недалеко.

Маленький клён...

Маленький клён
я освободил
из-под упавшего дерева.

В знак благодарности он,
выпрямившись,
укрыл меня
от посторонних взглядов.

Налетел вихрь...

Налетел вихрь
и осыпал нас
золотой метелью листопада.

Не капли дождя...

Не капли дождя,
а капли света
на потемневших ветвях
яблони
в пору затяжных
осенних дождей.

Октябрь

Листья лежат,
как подбитые птицы,
лапками вверх.

По-русски...

По-русски
как называются
эти белые ягоды,
я не узнал.

Как по-эстонски —
забыл...

Под окном

Нет огня.
Ты спишь.
Или не спишь...
Утром следов не найдёшь.
Остались под снегом.

Поэт стоит в очереди за вермишелью...

Поэт стоит в очереди за вермишелью.
Здесь же и его почитательницы.
Поэту немного стыдно.
Он стоял на эстраде,
словно маленький принц,
который никогда не ест.

Солидность...

Солидность —
всё же ведь в сущности,
хотите или не хотите,
немного
примерка гроба.

Тихо стрекочут часы...

Тихо стрекочут часы.
Мы вдвоём.
Я
и твои огромные глаза.
Мы встали в длинную очередь
за счастьем.

Утро

Проснулся —
кто-то шуршит на стене.
Луч солнца с рыжей головой
бегал вверх и вниз.

Второй раз проснулся —
кто-то тихо стонет.
Бледный луч угасал.

В третий раз проснулся —
громкое солнце
подпрыгивало на столе,
хохотало,
хлопало в ладоши.
— Вставай, соня!

— Отстань! — сказал я. —
Сегодня воскресенье.

Храню вас...

Храню вас
в разных уголках
своей памяти.
Дай бог,
чтобы вы
не встретились.

Этот странный обычай...

Этот странный обычай
Присваивать людям имена
(или иногда номера)...
Без имени я уйду.
Без имени разве найдут.

* * *

Я — дух созерцания.
А где-то ходит по земле
дух действия
и делает все
без меня.
Мы — два великих духа —
тоскуем от неполноты.
В разделенном мире
многие вещи
ищут друг друга.

* * *

Где взять
столько счастья
для всех людей,
заполняющих
площади города?

В глазах
у каждого
бабочкой
между оконными рамами
бьется душа.

* * *

Я влюблен
в красоту
простых вещей,
которые тихо горят,
как рябина
в осеннем саду.
В молодости
мы мчимся
мимо них.
И только потом
открываем
настоящих друзей.

* * *

Молодые девушки
похожи лицом
на небо,
на ветер,
на облака.
Потом из них получаются
верные жены,
лица которых похожи
на дома,
на мебель,
на хозяйственные сумки.
Но их дочери
вновь похожи лицом
на небо, ветер
и весенние ручейки.

* * *

Озабоченный человек
ходит взад и вперед
по половице —
словно кто-то
запер его
на ключ.

* * *

Кто-то прядет
внутри котенка.
— Нур-нур, нур-нур, нур-нур. —
Иногда засыпает.
Смотрит в окно.

Снежинки летят...

* * *

Как сладко
превращаться в пух ...
Стать легким,
как ненаписанный стих.
Светлые линии,
орнаменты,
пятна.
Когда прилетает жар-птица,
я уже сплю.

* * *

Ливень солнца!
Одуванчики —
лужицы на траве.
Пчела
сосет солнце,
как поросенок,
ногами в золотой пыльце.

* * *

Больше всего
люблю тебя босую.
Рыжую от солнца,
как медный таз.

Ты пропахла
водой,
синим простором,
веслами,
протекающей старой лодкой.

* * *

Молодые девушки похожи лицом
на небо,
на ветер,
на облака.
Потом из них получаются
верные жены,
лица которых похожи
на дома,
на мебель,
на хозяйственные сумки.
Но их дочери
вновь похожи лицом
на небо, ветер
и весенние ручейки.

* * *

Исчезаю в весне,
в толпе,
в лужах,
в синеве.
И не ищите.
Мне так хорошо…

* * *

Безденежный человек
ходит по городу.
Туманные звезды
дрожат на морозе.

Безденежный человек —
безрукий человек,
безногий человек,
безглазый человек.

В городе зажигаются огни,
и все видят —
у безденежного человека
голубые глаза.

Это не помогает.

* * *

Этот странный обычай
Присваивать людям имена
(или иногда номера)…
Без имени я уйду.
Без имени разве найдут.

ПОД ОКНОМ

Нет огня.
Ты спишь.
Или не спишь…
Утром следов не найдешь.
Остались под снегом.

* * *

Ливень солнца!
Одуванчики —
лужицы на траве.
Пчела
сосет солнце,
как поросенок,
ногами в золотой пыльце.

* * *

Люблю прижаться
к шершавой земле.
Травинки шумят, как дремучие леса.
Бродят путешественники-муравьи.
Давно улетела в небо
последняя капля росы.
Учусь смотреть
глазами земли.

* * *

Тихо уснули сопки.
Росинки отражают
звездный свет.
Темные листья начинают песню ночи.
Пахнут
будущие грибы.

ОСЕННИЕ ПРОГУЛКИ

Легко ранить
звуком баяна,
уголком желтого листа.

* * *

Кто-то прядет
внутри котенка.
— Нур-нур, нур-нур, нур-нур.
Иногда засыпает.
Смотрит в окно.
Снежинки летят…

* * *

Поезд заорал, как маленький ослик.
Тихонько стал ступать.
Три серебристые елочки на стекле.

* * *

Из-за туч
выходит луна.
Земля полна звона.
В такую ночь
распускаются
ледяные розы.

* * *

В голубой коляске
лежит он
с соской.
В тихих глазах
отражаются небо
и птицы,
плывущие высоко.
Наклонившись,
я вдруг увидел
самого себя
в стареньком пальто.

* * *

Гудение пчел
заставляет звенеть
цветы,
затем деревья
и, наконец,
весь наш сад вокруг.
Неведомая струна
задета и во мне.

* * *

Вхожу в Эстонию
с опаской,
словно в море,
от которого долго
был вдалеке.
О чудо! —
волны подхватывают меня.

* * *

Вешая пеленки
на балконе,
вдруг останавливаешься,
ошеломленный мирозданием.
У кончиков пальцев
мерцает звезда.

* * *

В июльских травах
еле мелькают
наши головы.
И звонко хохочет
мой малыш.

* * *

Заботами
заслонили от нас
небо.

* * *

Эстония моя,
маленькая,
за буреломами,
за разливами рек.
Вот-вот отколется
и уплывет
вдаль.

1990

* * *

Какие крупные здесь звезды…
И какие они живые…
Таинственный неба чертеж
начинает с тобой говорить,
но язык его, увы,
племя человеческое забыло.

* * *

Воздух наполнен
золотым отсветом
осенней листвы.
Кажется даже —
где-то невдалеке
купола храма.

ОСЕНЬ

Березы,
как тоненькие свечи,
загорелись за полем.

* * *

Я и сам не знаю,
как меня,
парня из эстонской глуши,
настигла судьба
русского поэта.
—
…Со всеми
вытекающими последствиями.

* * *

Годовые кольца
все больнеe
врезаются в душу.

* * *

Копать землю,
устав,
поднять голову
и замереть
перед красотой
золотой березы
— в этом, вероятно, и есть
предназначение человека.

* * *

Маленькое перышко
спускается с неба.
А птицы не видно.

* * *

Мою маму
я на земле
уже никогда не встречу.
Какие страшные слова…
А могила —
за крепким замком границы.

1992

* * *

Можно отнять все,
но нельзя отнять
молитву.

* * *

Внимательно смотреть
и улыбнуться
— тогда земляника покажется.

* * *

В осенних лесах
душа
так тиха.
И слышит
свой голос,
заглушенный веком.

* * *

Перебираю свое богатство —
капельки росы,
играющие всеми красками радуги.

* * *

Струна ожидания
так натянута,
что басок шмеля
кажется началом
неведомого разговора.

* * *

Маленький клен
я освободил
из-под упавшего дерева.
В знак благодарности он,
выпрямившись,
укрыл меня
от посторонних взглядов.

* * *

Очиститься бы,
помолодеть душой
в розовой пене цветущих яблонь…

* * *

Неизъяснимую прелесть
находишь
и в серой пелене дождя.
Приглушенное ее мерцание —
словно жемчуг
средней полосы.

* * *

Мечта —
чтобы Пушкин
читал твои стихи.
Чтобы возле
какой-нибудь строчки
остался летучий след
его острого ногтя.

* * *

Отчаянный трепет
листьев осины —
эолова арфа
наших лесов.
А люди
не слышат ее.

* * *

Вспоминаю Эстонию…
Свет синих глаз
причиняет мне боль.

* * *

Так же легко бы
рвать паутину, опутавшую нас,
как ту, на лесной тропинке.

* * *

Утром после заморозков
на цветке шиповника
заблестела слеза.

* * *

Сколько часов
или веков
уже стоит
в подземном переходе
эта старушка
с протянутой рукой,
оцепенев живым
изваянием
Горя?

* * *

Как много
на великой Руси
шевелится тихих губ
в отчаянии…
Когда их
услышит
Бог?

* * *

Благодарю Тебя,
Боже,
за еще один день.
За этот сад,
весь залитый солнцем.

Вот, например, квантовая теория, физика атомного ядра. За последнее столетие эта теория блестяще прошла все мыслимые проверки, некоторые ее предсказания оправдались с точностью до десятого знака после запятой. Неудивительно, что физики считают квантовую теорию одной из своих главных побед. Но за их похвальбой таится постыдная правда: у них нет ни малейшего понятия, почему эти законы работают и откуда они взялись.
— Роберт Мэттьюс

Я надеюсь, что кто-нибудь объяснит мне квантовую физику, пока я жив. А после смерти, надеюсь,

Бог объяснит мне, что такое турбулентность.
— Вернер Гейзенберг

Меня завораживает всё непонятное. В частности, книги по ядерной физике — умопомрачительный текст.
— Сальвадор Дали

Стояли звери около двери,

В них стреляли, они умирали...

Стихи очень маленького мальчика

Все материалы размещенные на сайте принадлежат их владельцам. При копировании материалов ссылка на источник обязательна! Администрация не несет ответственности за нарушения авторских прав, все материалы содержатся на сторонних ресурсах, все ссылки скрыты.